Опасности для китов
Глядя на резвящихся в Чёрном море афалин или весело шлёпающих хвостом по воде горбатых китов на фотографии, сложно представить себе, как много неприятностей подстерегает этих животных. Казалось бы, что может угрожать таким гигантам с тех пор, как китобоям запретили их убивать? Как выясняется, очень многое.
Прежде всего на животных влияет изменение климата. Учёные полагают, что именно с этим фактором связано появление «красных приливов», губительных для морских млекопитающих. Так называют вредоносное цветение водорослей, которые начинают выделять всевозможные ядовитые вещества — в частности, такие нейротоксины, как бреветоксин, гимнодимин и др.
— Токсичные водоросли-динофлагелляты (одноклеточные организмы. — Прим. ред.) развиваются на фоне определённых гидрологических условий: им необходима тёплая вода, определённые течения и т. д., — объясняет заместитель руководителя программы «Белуха — белый кит» Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН Дмитрий Глазов. — Эти водоросли становятся пищей для самих китов или для рыб, которыми кормятся некоторые виды этих млекопитающих, что может серьёзно им навредить, даже привести к гибели.
Из-за изменения климата страдают и те виды китов, которые зависят от ледового покрова, — например, белухи или нарвалы. Весь образ жизни последних буквально «завязан» на лёд — они прячутся под ним, едят живущих во льдах рыб. Аналогичная ситуация и с гренландскими китами, второе название которых — «полярные», поскольку всю жизнь они проводят исключительно в арктических и субарктических водах (самое южное стадо обитает в Охотском море).
И если другие виды китов приходят на север на кормёжку, а выводить малышей предпочитают в южных умеренных морях, гренландские не изменяют холодным водам никогда. Очевидно, что таяние арктических льдов сказывается на них не самым лучшим образом.
Правда, более «теплолюбивые» киты в результате тех же изменений расширяют свой ареал — серых китов замечали далеко от их обычных мест обитания неподалёку от Африки и у берегов Израиля, малые полосатики следуют за косяками рыбы, осваивающими новые регионы в Баренцевом и Карском морях. Но всё же в целом ситуация тревожит специалистов.
— Изменение климата приводит к хроническому стрессу животных, а это значит, что у них меняется гормональный фон, а также иммунный статус, — замечает директор АНО «Чукотский арктический научный центр», кандидат биологических наук Денис Литовка. — В данный момент мы как раз проводим исследования на эту тему, к сожалению, пока данных недостаточно, чтобы делать какие-то выводы, поскольку проект мы запустили не так давно. Не в сторону улучшения меняется и окружающая среда, это уже результат деятельности человека. Загрязнение океана напрямую отражается на китообразных.
Воздействие на жизнь китов достаточно разнообразно. Прежде всего речь идёт о загрязнениях — сюда относится и микропластик, превратившийся в настоящую болезнь океана, и тяжёлые металлы, и токсические органические вещества, которые попадают в организм животных, оттуда уже не выводятся и негативно влияют на них.
— Исследования зарубежных коллег показали, что токсичная органика губит чаще самцов, например косаток, — отмечает Дмитрий Глазов. — Дело в том, что самки кормят детёнышей, поэтому у них идёт достаточно интенсивный обмен жировых тканей. Самцы же накапливают жир, где аккумулируются токсичные органические вещества, так с ними и живут. В итоге киты теряют способность к размножению, раньше самок погибают и т. д.
Нельзя забывать и о таком явлении, как акустическое загрязнение. Во время сейсморазведки в Арктике и в морях Дальнего Востока, правда, проводились специальные программы по минимизации звукового воздействия на животных, но полностью снять проблему не удалось. Шум в океане создают эхолоты, суда, производственные работы — например, забивка свай и т. п. С учётом того, что в жизни китов слух играет важнейшую роль — животные используют его не только для общения, но и для поиска пищи, — непонятно, смогут ли они приспособиться к ситуации или будут страдать.
Бывает и такое, что киты погибают в сетях, поставленных вовсе не на них.
— На Аляске очень радуются тому, что вернулись гренландские киты, но и бьют тревогу, — комментирует Денис Литовка. — Они очень страдают от рыболовных ловушек и порядков (особый способ установки сетей. — Прим. ред.). Можете себе представить эту махину весом до 120 тонн, которая на скорости влетает в сеть? После чего, как правило, гибнет. Чтобы избежать этого, нужно перестать устанавливать порядки, но для этого придётся отказаться от вылова морепродуктов, например такого деликатеса, как свежие крабы, а люди к этому не готовы.
— Неподалёку от Шантарских островов в прошлом году наши коллеги встретили гренландского кита с сеткой, застрявшей во рту, — вторит Дмитрий Глазов. — Ему хотели помочь, речь шла о том, чтобы организовать спасательную экспедицию и освободить животное, но найти его повторно так и не удалось — по всей видимости, кит погиб. Аналогичные опасности подстерегают и косаток, которые не прочь полакомиться палтусом на порядках, а в итоге сами могут запутываться, наматывая их на себя, и афалин, которых нередко прилавливают в промысловые сети в Чёрном море. Как решить проблему, пока непонятно.
Мало сложностей со стороны климата и человека, так китам ещё приходится опасаться и хищных сородичей.
— Наши коллеги в Охотском море сделали открытие, которое нас не порадовало, — признаёт Дмитрий Глазов. — Плотоядные косатки научились добывать детёнышей гренландских китов, которых и так-то не слишком много. Раньше такого не было. Но постепенно исследователи стали отмечать единичные случаи нападений, а там дело дошло и до регулярных атак. С помощью квадрокоптера зафиксировали, что взрослые косатки не только сами добывают китят, но и учат этому свою молодёжь, можно сказать, приходят столоваться в места обитания гренландских китов. Последние, правда, тоже учатся себя спасать — например, ходят по мелководью, жмутся к побережью, где косаткам их сложно добыть. Время покажет — может, они научатся защищаться от хищников.
Сложности для людей
Питаются китами не только косатки, но и коренные народы Севера. Последние получают квоту на добычу морских млекопитающих, без которых им попросту не прожить. Так проблемы китов напрямую становятся проблемами людей.
— Некоторые особи серых китов издают характерный «медицинский» запах, — рассказывает Дмитрий Глазов. — Его обнаружили, в частности, после того, как люди, евшие мясо этих млекопитающих, отравились. Сейчас чукчи стараются не охотиться на «вонючих» китов, благо аромат достаточно сильный и слышен даже над водой. Но если всё же случается добыть такого, употреблять его в пищу чукчи не могут, поэтому сейчас стоит вопрос о том, чтобы не включать их в квоту.
Проблема кроется в токсичных химических соединениях. Почему сам кит ими не травится, не очень понятно. Некоторые учёные предполагают, что он их попросту в себе аккумулирует, но в обмене веществ они не участвуют. При этом, попадая в организм человека, эти токсины оказывают на него самое негативное воздействие.
— В 2018 году на заседании Международной китобойной комиссии, которая проходила в Бразилии, в Флорианополисе, Российская Федерация взяла на себя обязательство к 2025 году определить причину этого феномена, — раскрывает детали Денис Литовка. — В 2022 году мы провели соответствующие исследовательские работы и выявили вещество, ответственное за неприятный запах и вкус. Им оказался 2,6‑дибромофенол, концентрация которого в тканях «вонючих» особей была в 500-590 раз выше, чем в «нормальных» китах. Мы также выяснили, как данное органическое соединение попадает к ним в организм.
Его вырабатывает один из основных кормовых объектов серых китов — полихеты (многощетинковые кольчатые черви), это отпугивающий биотоксин, который служит им для защиты от хищников. Так что антропогенное влияние здесь ни при чём, вещество исключительно природного происхождения. В январе 2023 года вышла статья на эту тему в журнале «Хемосфера». Однако научная работа продолжается: теперь мы планируем глубже изучить различные нагульные районы прибрежных вод Чукотки и детальнее обследовать и сравнить содержание желудков добытых «нормальных» и «вонючих» серых китов.
Что делать, чтобы исправить ситуацию, однако, пока неясно. Впрочем, там, где речь идёт о китах, сложностей вообще более чем достаточно. Даже посчитать их — и то крайне непростая история. А считать необходимо, поскольку прежде, чем, например, выделять квоты на добычу коренными народами или разрабатывать природоохранные меры, нужно понимать, какое количество того или иного вида живёт в данной акватории.
— Посчитать животных по головам мы не можем — не осушать же, например, Белое море ради этого, — замечает Дмитрий Глазов. — В ход идут универсальные математические методы, позволяющие сделать это с достаточной степенью точности. Но чтобы они сработали, надо учесть множество факторов: время года, погодные условия, траекторию движения судна или самолёта и т. п.
Например, несколько лет назад мы при грантовой поддержке РГО проводили подсчёт белух в Белом и Охотском морях. Прежде всего надо было выбрать период года, когда животные неактивно перемещаются по акватории. Дальше пришлось продумать логистику, понять, из каких аэропортов нам лучше вылетать. Прикинуть, по каким галсам мы можем пролететь над водой, чтобы отчётливо видеть белух, и на какой высоте это лучше делать. Оценить прогноз погоды — вода должна быть достаточно прозрачная. Это важно, в частности, когда мы считаем самок с малышами, поскольку детёныши обычно прячутся под хвостом у матери и разглядеть их не так легко.
Поскольку облететь всю площадь моря не хватит ни сил, ни средств, ни времени, считают животных на определённом участке и уже исходя из полученных результатов прикидывают их общее количество. Но и тут кроется подвох: киты не будут равномерно распределяться по всей поверхности воды. Значит, на каких-то участках их будет больше, на каких-то меньше. И если подсчитать их на «густонаселённом» участке, а потом бездумно применить полученную цифру ко всей площади моря, можно «обнаружить» гораздо больше китов, чем есть в реальности.
А в результате выдать слишком большую квоту на изъятие, которая подорвёт численность популяции. Чтобы этого избежать, учёные используют так называемый предосторожный подход, несколько занижая цифру. Чтобы она получилась максимально близкой к истине, используются определённые расчётные коэффициенты, знание биологии и здравый смысл.
Ещё одна непростая задача — поставить на кита спутниковую метку, чтобы проследить маршруты его миграции, понять, где и сколько времени он проводит. Здесь есть два способа. Первый — подобраться к зверю по воде или по воздуху и с помощью специального пневматического ружья или арбалета установить её на спину животному. Толщина жира позволяет сделать это практически безболезненно — например, у гренландского кита толщина жировой прослойки доходит до 40 см.
Недостаток поставленных таким образом датчиков в том, что они не слишком долговечны — хватает их всего месяца на три, затем они отваливаются. Чтобы закрепить метку на более длительное время, кита необходимо отловить, а это очень непросто и даже опасно как для кита, так и для человека
— Мы применяли этот метод к белухам в Охотском море или афалинам в Чёрном море, — делится Дмитрий Глазов. — Это достаточно сложный процесс. Но так мы можем закрепить датчик-«серьгу» на спинной гребень, эта метка будет держаться уже полтора-два года, так что ценность и объём полученных данных заметно возрастают.
Датчик всегда ставят только на спину — грудные плавники и хвостовая лопасть почти всегда остаются под водой, откуда ни один сигнал на спутник не отправится. Он уходит в долю секунды, пока спинной гребень с меткой и её антенной появляются над поверхностью.
Трудности перевода
Понять китов — задача непростая, но очень заманчивая. С одной стороны, их образ жизни настолько далёк от человеческого, что вряд ли придёт в голову проводить какие-то аналогии. С другой — все млекопитающие на Земле действуют, подчиняясь одной и той же биологической программе: выжить, поесть, продолжить род. И порой поведение животных не так уж сильно отличается от поведения людей.
— В начале 2000-х годов я работал на Чёрном море, изучал афалин, — вспоминает Дмитрий Глазов. — В то время там было очень много пиленгаса (вид кефали, интродуцированный в Чёрное море с Дальнего Востока России в 80-х годах прошлого века). Как-то я обратил внимание на дельфина, который очень странно двигался, словно бы вперевалочку, еле-еле. Приглядевшись, понял, в чём дело, — афалина попросту объелась рыбой. Изо рта у неё торчал пиленгас, проглотить которого явно уже не было сил, да и плыть тоже удавалось с большим трудом. Ни дать ни взять человек, который отвалился от стола после сытного обеда и двигаться не может.
Отдельная интрига — язык китов. Учёные не один десяток лет бьются, надеясь его расшифровать, но однозначно соотнести, что происходит под водой в тот момент, когда на аудиозаписи звучит тот или иной «фрагмент речи», почти невозможно. Единственное, что можно понять, «подглядывая» сквозь толщу воды, — это кормится кит в данный момент или нет, плывёт или нет. Все остальные нюансы частной жизни, как правило, надёжно скрыты. Тем не менее исследователи не сдаются, записывают «песни китов» и продолжают попытки их расшифровать.
— Удалось выяснить, что каждая афалина, например, издаёт свой уникальный звуковой сигнал — так называемый автограф, — говорит Дмитрий Глазов. — С его помощью дельфин сообщает о себе и связывается с другим животным. Но докопаться до смысла «фраз», которыми обмениваются китообразные, не получается. Так что пока в основном работа с языком носит описательный характер. Попытки анализировать коммуникации китообразных, проводя аналогии с человеческим языком, результата не принесли, видимо, там используется какой-то иной принцип. Возможно, со временем с этим удастся разобраться.
Будем надеяться, что со временем удастся разобраться и с другими задачами, в частности с антропогенным воздействием, которое несёт угрозу китам. В Минприроды обсуждают проекты стратегий сохранения охотоморских популяций гренландского и серого китов, которые внесены в перечень редких и находящихся под угрозой исчезновения животных. Возможно, после того как этот документ будет принят на законодательном уровне, жизнь крупнейших морских млекопитающих удастся изучить, а впоследствии и облегчить хотя бы отчасти.
Ольга Ладыгина Источник
